Сегодня главное для певца – быть востребованным: Денис Седов и Катажина Мацкевич – звезды мировой оперной сцены / Denis Sedov & Katarzyna Mackiewicz - stars of the world opera stage
Оксана Крапивко
архив Дениса Седова и Катажины Мацкевич
СП: Денис, у вас с Катажиной сложился потрясающий дуэт. А есть ли партнёры, с которыми вы хотели бы вместе спеть, дуэт вашей мечты?
ДС: Мне повезло, я пел на одной сцене с такими талантами, как Никола Гяуров, Дмитрий Хворостовский, Пласидо Доминго. С последним я дебютировал в Метрополитен-опера, мне тогда было всего 22 года, и это было для меня незабываемо. Если речь идёт о большой опере, то мне, конечно, хотелось бы спеть с Анной Нетребко. Если говорить о кросс-жанре, то я мечтаю о дуэте с Жоао Жильберто из Бразилии или с Каэтано Велозо. КМ: Дуэт для меня очень важен. Тот партнёр, с которым ты выступаешь, должен создавать вместе с тобой определённую эмоцию, определённую атмосферу. Поэтому в любовном дуэте партнёр особенно важен. К примеру, недавно я спела «Искателей жемчуга», и моим партнёром там был Павел Брешник (Pavol Brsnik). Когда рядом с собой артист такого уровня, который выступает на хороших мировых сценах, это мобилизует и заставляет петь лучше.
СП: Какого партнёра вы бы назвали идеальным?
КМ: Для меня важны не только хорошие вокальные данные, но ещё и актёрский талант, «химия». Иногда голос может быть даже менее важен, чем умение «зацепить» зрителя. Певцу обязательно нужна харизма. ДС: Мне важна взаимопомощь. Важно, чтобы партнёр помогал мне на сцене. Это незаменимое качество. Если ты стремишься к тому, чтобы выложиться по максимуму, спеть как можно лучше, а твой партнёр помогает тебе это сделать, это очень важно. Я предпочитаю выступать на сцене с партнёрами, которые поют лучше меня, это отлично стимулирует. Кроме того, существует партнёрство между певцом и дирижёром, который жестом или взглядом тоже помогает тебе петь. На сцене важно всё! И я хочу поблагодарить Катажину, которая год назад подвигла меня выступить в оперетте. До этого я никогда не пробовал свои силы в этом жанре. Особенно было трудно, потому что партия написана для баритона, даже для высокого баритона, а у меня бас. Но мы немного поработали над партитурой, изменили сложные теноровые пассажи, и у нас всё получилось! Многие мои друзья музыканты были удивлены таким экспериментом. Хотя признаюсь, он дался мне непросто. КМ: Зато с тех пор Денис не говорит мне, что оперетта — это лёгкий жанр! (Смеётся.) ДС: Да, слишком многое нужно держать в голове. В опере все твои вокальные линии прописаны, а здесь приходится быстро переключаться с актёрского монолога на певческие номера, затем на хореографию и обратно на актёрскую игру. Для этого требуется стопроцентная сосредоточенность, концентрация, иначе вся роль «развалится». Поэтому даже мастера оперетты знают, как важна тщательная подготовка к спектаклю. КМ: При этом нужно уметь импровизировать на случай, если партнёр совершит ошибку или не вступит вовремя с монологом или арией.
СП: Какую роль в жизни творческого человека играет случайность?
КМ: Случайностей в нашей жизни нет, всё заранее прописано! Я верю, что всё происходящее с нами в этой жизни, в том числе и встречи с другими людьми неслучайны, и верю, что они обязательно ведут к чему-то хорошему. Даже если нам кажется, что сейчас нам что-то не удалось, это обязательно приведёт к чему-то хорошему. ДС: По этому поводу можно много рассуждать, но моё поступление на вокальное отделение иерусалимской Академии музыки и танца было действительно волей случая. Я пропустил экзамен по дирижированию и, чтобы не терять время, поступил на вокал с желанием перевестись позже на дирижёрский. Незадолго до этого я разучил необходимые для поступления две оперные арии — это был рассказ Старика из оперы «Алеко» и романс Фиеско из оперы Верди «Симон Бокканегра», две арии на двух разных языках. Через год я понял, что пение в опере — это моё. И так вместо дирижёра я стал оперным певцом!
СП: Как вам удаётся учить иностранные языки?
ДС: Во время учёбы в Иерусалиме я пел сразу в трёх хорах, и в одном из них 24 участника представляли сразу 9 стран. И внутри коллектива мы делились между собой всем. Я уехал за границу с ломаным английским и немецким, но мне не нравилось быть «выключенным» из беседы, поэтому я стал учить языки, причём все и сразу! На сегодняшний день я говорю на 8 языках: русском, иврите, итальянском, французском, испанском, португальском, английском и немецком. Вернулся я в Петербург 20 лет спустя, после Бразилии, США, Франции. КМ: Скажу, что в совершенстве я не знаю ни одного языка (смеётся). Но мне хватает того, что я владею родным польским, русским, а ещё итальянским и английским. Долго учила французский, но значимого результата пока нет.
СП: Из музыкальной ли вы семьи? Понимали ли вы в детстве, что будете выступать на сцене?
КМ: Моя семья абсолютно не была связана с музыкой, но родители с детства понимали, что я одарённый ребенок. Я это и сама чувствовала и всегда всем говорила, что буду актрисой. А стала ещё и поющей актрисой. Я с детства занималась музыкой, с 6 лет играла на фортепиано. А потом я стала пробовать себя, свой голос и поняла, что мне это нравится. ДС: Я из театральной семьи. Моя мама работала гримером-постижёром в Мариинском театре, куда я впервые попал в три года. Помню, как я тогда рисовал зайчиков, и они все у меня были в балетных пачках. Моя мама до сих пор работает в театре.
СП: Что для вас чудо?
КМ: Чудо для меня — когда ты чувствуешь себя счастливым. А это возможно, когда твоя семья здорова, когда ты реализуешь себя в профессии, когда рядом с тобой любимый человек. ДС: Чудо — это работа, умноженная на случай и везение. Когда вокруг все здоровы и никто не плачет — это тоже чудо.
СП: Какой подарок вы хотели бы получить на Новый год?
ДС: Как солист, как певец я хотел бы быть востребованным на лучших сценах, иметь хорошую вокальную форму. А как Денис Седов очень хотел бы получить от Деда Мороза в подарок месяц свободного времени, чтобы я смог провести его со своими родными в моей любимой Бразилии. Чтобы у меня была возможность навестить друзей и поколесить по стране со своим сыном, не заботясь ни о чём. КМ: Я бы хотела хорошие контракты и хорошие роли. Я мечтаю о партии Манон в одноимённой опере Массне. Я очень хорошо себя чувствую во французской музыке, мой голос в ней хорошо звучит. Я также подумываю о том, чтобы спеть вместе с Денисом «Фауста» Гуно.
СП: Какая ваша любимая концертная площадка?
КМ: Мне нравится петь там, где меня ждут и любят. Театр музыкальной комедии в Петербурге — это мой дом. Но я люблю выступать у себя на родине, во Вроцлаве. Главное для певца — это востребованность. ДС: Помню, как мне довелось петь в Консертгебау вАмстердаме. В нём действительно лучшая акустика для певца. В России это Большой зал Московской консерватории. В Советском Союзе в 1950-е годы пленные немцы строили много хороших типовых театров, и у них также очень приличная акустика. Во время своего тура по России (от Мурманска и Воркуты до Владивостока и Сахалина) я видел много таких.
СП: Чем занимаетесь в свободное время, чем увлекаетесь?
КМ: Я люблю готовить. Удаётся мне это нечасто, но я очень люблю этим заниматься. Постоянно экспериментирую, составляя необычные сочетание продуктов. Ещё я люблю танцевать бальные танцы. ДС: Я раньше даже на свои гастрольные поездки возил с собой мольберт и акриловые краски. Я всегда любил рисовать, и мой любимый жанр — городской пейзаж. Все, что я рисовал, я затем раздаривал друзьям. Например, вид построенной Александром III православной церкви Марии Магдалины в Иерусалиме возле Масличной горы я подарил владельцам ресторана «Русский самовар» в Нью-Йорке Роману Каплану и Михаилу Барышникову, и теперь там над столом, где работал Бродский, висит моя картина. Затем моим хобби стала гитара, у меня была даже своя группа, называлась она White Bossa. Сегодня моя любовь к гитарной музыке стала даже приносить мне прибыль! (смеётся). Я теперь часто включаю в свои концерты гитарные номера, даже делаю из них целые концертные отделения.
СП: Ваши любимые города?
ДС: Рио-де-Жанейро. У меня в Бразилии очень много друзей, я там много пел и бывал огромное количество раз. И конечно, Петербург — эти два города привлекают меня своей особенной энергетикой. КМ: Я люблю Европу. Люблю Италию, свою родную Польшу. Но любимый город, пожалуй, это Прага. Современной архитектурой я восхищаюсь, но это совершенно не моё.
СП: Ваш любимый художник?
ДС: Айвазовский. КМ: Тулуз-Лотрек.
СП: А композитор? С какой музыкой вы ассоциируете Петербург?
КМ: В опере — Верди. В симфонической — Рахманинов и Чайковский. В оперетте — Легар и Кальман. СанктПетербург для меня неразрывно связан с Римским-Корсаковым. ДС: В классике — Шостакович и Мусоргский. Люблю исполнять их произведения. А вот слушать люблю Брамса и Рахманинова. Петербург для меня — это Слонимский.
СП: Ваши любимые места в Петербурге?
КМ: Для меня это площадь Искусств. Здесь не только мой родной театр, здесь и Комиссаржевка, и Малый оперный, и Филармония, и Русский музей. Это настоящее место силы. ДС: Исаакиевский собор. Я вырос рядом с ним и каждый день ездил мимо него на Мойку на занятия в хоровую школу, каждый раз читал вязь славянских надписей над порталами и пытался вникнуть в их смысл. А маятник Фуко! А теперь в этом соборе я иногда пою. Когда я жил на Западе, мне не хватало русской духовной музыки, поэтому здесь я использую для этого каждую возможность. Мы даже записали диск духовной музыки с регентом хора Исаакиевского собора, моим хорошим другом.
СП: Расскажите о своих планах.
ДС: Для меня это уже 25-й сезон на сцене. Я пою серьёзный сольный концерт в Малом зале филармонии, где в 2006 году состоялся мой российский дебют. Его программа академическая — Берлиоз, Брамс, Мусоргский. Затем я еду в Израиль на постановку «Волшебной флейты». Там же будут ещё 2 проекта, поэтому почти всю зиму проведу там. А дальше — Франция, Испания, «Кармен» и «Риголетто». КМ: У меня тоже будет сольный концерт, который состоится 11 марта в Малом зале Филармонии. Текущая работа в театре, постановки «Травиаты», «Искателей жемчуга», «Кармен». Я также планирую поехать на фестиваль в Ирландию, где буду петь «Фауста».
Скачать журнал
23 апреля 2024 года
